Рыцари черешневого цветка - Страница 48

— Как ты можешь такое терпеть? Это же подлость!

— Я не знаю, Урсу, но хочу ошибиться. Может, Ионел искренне считает, что это его идея…

— Ионел!!! — снова ринулся в атаку Урсу. — Если бы ты перемешал тысячу листочков и подкинул между ними шесть наших, то Ионел нашел бы их за три секунды. Ты хорошо знаешь, что он думает… Знаешь ты и то, чего он хочет…

— Урсу! Что может произойти с человеком, который становится руководителем, не заслуживая того? Я считаю, здесь есть два варианта…

— Один-единственный! — возразил Урсу. — Такой человек будет смещен!

— Мне досадно, что ты не успокоился! — очень искренне сказал Виктор. — Ты мне очень нужен.

— Я не могу, Виктор, но… Клянусь тебе, я попробую.

— Я тебе сказал, что есть две возможности, Урсу. Может, даже три: или он докажет, что по-настоящему заслуживает быть руководителем… или поймет, что не заслуживает этого… или другие поймут, что он не заслуживает… Вот так я думаю…

— То есть ты согласен? — испугался Урсу.

— Да!

— Растолкуй мне, чтобы понял и я, пожалуйста. У меня закружилось в голове… Я не могу понять, что здесь творится…

— Смотри, как я считаю… Ионел настойчиво стремится стать руководителем экспедиции. Может, это ему пойдет на пользу, может, он от этого изменится, как считает Лучия. А откуда мы знаем, что это занятие, к которому он так стремится, не раскроет его, не согреет, не приблизит его к нам?.. Хотя может быть и наоборот… но я считаю, что так будет лучше всем, не только Ионелу. Теперь понимаешь?

— Нет!

— Я послал бы к черту всю эту болтовню, Урсу. Тем более, что это вопросы не стоят выеденного яйца. Как бы там не было, а успех экспедиции зависит от всех нас без исключения. Начальник или нет — это ничего не значит. Никто никому не должен навязывать идиотских решений. Я думаю лишь про Ионела… Может, ему пойдет на пользу опыт…

— Итак, ты не испытываешь к нему вражды? Даже не чувствуешь отвраще…

— Нет! Клянусь тебе, Урсу. Только ощущаю, как у меня немного болит где-то все. Я хотел бы, чтобы он стал хорошим парнем, таким, как ты или как Дан…

Урсу мигом успокоился:

— Извини меня, Виктор… Благодарю тебя.

Вдали показалась Зеноага.

Глава девятая

1

Возле каменного моста, возле второго каменного моста угнетенно стояли два существа. Каждое с противоположной стороны моста. Господи! Какая одинаковая у них судьба! Оба печальны, несчастны, обездоленны… Хозяин бесчисленное количество раз прогонял Цомби. И даже гладкий камень не раз свистел у пса над ухом. Собака, конечно, знала, что если бы ее хозяин хотел попасть по-настоящему, то от него не спасся бы ни кончик хвоста, ни даже третья рыжая крапинка на правом усе. Кто лучше, чем он, знал безошибочную меткость большого мастера!.. А сейчас ни разу не попал! Подобного оскорбления Цомби не испытывал уже — ого-го! — кто знает сколько времени!

А Тик… С ним все ясно. Правда, когда дед Тимофте пришел к дому, где крыльцо обвито плющом, малыш уже встал, он был одет, зол, растерян и несчастен. Альтруист от природы, он сразу же начал искать, на ком бы сорвать злость, здесь подвернулся Цомби, и Тик, не долго думая, всю досаду вылил на него. Почему тот не поднял тревогу? Почему не пригнал петуха под окно, чтобы тот кукарекал? Почему не затеял потасовки с котом, чтобы поднять шум на самом рассвете? Почему не прыгнул в окно и не залаял над самым ухом, хоть окно было открыто целую ночь? Почему скрыл, что Мария ушла?.. Почему?.. Почему?..

Горемычный пес уже и не знал, что думать. Сколько уже раз за такие дела его наказывали без сожаления! И кто наказывал? Именно тот, кто сейчас наоборот так ругает его! Разве ж он, пес, виноват, что хозяин сменил все свои привычки и не сообщил ему об этом?

Растрепанный до нельзя малыш ощущал протесты собаки, но не хотел их принимать. Именно поэтому он и перешел к наказанию, не забыв похвалить себя за снисходительность, так как вместо десятка наказаний, на которые заслуживал Цомби, пес получил одну-единственную: сидеть дома!..

«Лучше смерть!» — подумала несчастная собачка и начала подлизываться к хозяину, лишь бы умилостивить его: он скулил, ластился, притворялся равнодушным, веселым, отважным, скалился, набрасывался на него… Все напрасно. Даже больше — вдобавок получил еще несколько вульгарных оскорблений.

Ему не оставалось ничего другого, как делать то же, что и его хозяин: ластиться к деду Тимофте, который появился перед домом. И не ошибся, так как нашел-таки в нем своего союзника и сразу же успокоился.

Пес подался в будку и важно сел там, положив голову на лапы. А когда Тик простился с дедом Тимофте и бросился вслед за черешарами, он величественно вышел из будки, спокойно прошел через ворота, то есть только красиво продвинул голову и посмотрел вслед своему хозяину. А убедившись, что тот уже далеко, решил: за ним! Быстро!

Первой ошибкой Цомби было то, что он, вместо того, чтобы лишь прокрасться под заборами, держался серединой дороги. Тик сразу увидел его, хорошенько обругал и прогнал назад. Другую ошибку пес сделал на шоссе. Хотя и бежал он кюветом, так как уже набрался ума, но, услышав какой-то необыкновенный гам, заинтересованно выдвинул голову и увидел, что его хозяин вытянулся посреди дорожной пылищи. Думая, что с ним произошло что-то плохое, он мигом бросился к нему на помощь. Тик споткнулся о камень и упал, он — который мог во весь дух бежать густейшим лесом и не зацепить ни одной ветви. А здесь на тебе, такой позор, еще и при свидетеле. И он тот камень, о который споткнулся, метнул в Цомби.