Рыцари черешневого цветка - Страница 54


К оглавлению

54

Но вот перед ним появился выступ, похожий на горб верблюда. Парень почти весело покинул тропу, считая, что найдет ее во впадине между двумя горбами. Он поднимался, спускался и снова поднимался, но на утерянную тропу не попадал. Немного напуганный тем, что солнечный диск уже не грел и даже не светил с такой силой, как днем, малыш допустил огромную ошибку, ища тропу только впереди, возле подножия верблюжьего горба. Вперед!.. Но он натыкался на деревья, на скалы в чаще, все их надо было обходить, и Тик продвигался куда угодно, только не вперед. Когда же ему пришла в голову мудрая мысль, было уже поздно. Нигде и следа ни верблюжьего горба, ни даже какого-либо возвышения. От солнца осталась только розовая полоса, да и та торопливо исчезала. Малыш быстро повернулся лицом на заход, лишь бы успеть зафиксировать основные стороны света. Но для чего ему сейчас главные направления, когда он не знает точно, где пещера? И как ему ориентироваться на север или на юг, когда кругом лишь деревья, похожие, словно враги, одно на другое? И как определять направления, когда исчезнут последние отблески солнца?.. Вопросы кололи его остро и чувствительно, словно копья.

— Дорогой Цомби… — начал он скулить. — Кажется, мы заблудились в лесу…

И лишь теперь малыш понял, как плохо бы он сделал, прогнав пса домой.

Цомби, ощутив беспокойство хозяина, начал ластиться к нему и тыкаться влажным носом в его прохладные колени. Они медленно пробирались между деревьями на север, и малыш еще храбрился, покуда тени деревьев не начали удлиняться, а лесная чаща стала еще темнее.

Он вздрогнул от первой волны страха, но она не смогла его сломить. Мальчуган упорно пробивался на свой воображаемый север. Что-то подсказывало ему, что пещера на севере, но никто не мог подсказать, в каком направлении север. Никто, так как солнце уже зашло, и даже отблесков его не было видно на небе, заслоненном лесом. Когда начали вылетать со своих разбуженных тьмой гнезд первые совы, малыш ощутил, как страх пронзает ему грудь. Ноги его обмякли, и когда он останавливался где-то, на какой-то запоздалом пятне света, страх начинал впиваться в него своими грозными когтями. А нельзя ли закрыть глаза?.. Нет, нельзя! Его взгляд всюду усматривал странные фигуры, которые угрожающе раскачивались под ветром, который налетел неизвестно откуда. А в добавок — странные вопли ночных птиц, которых будила тьма. Весь лес, добрый и переполненный красками лес выпускал из своих скрытых ущелий жутких существ. Десятирукие великаны, горбатые сухие бабы с растрепанными волосами и с когтями, которые могли достать вплоть до сердца, звери с выгнутыми клыками, девятиглавые драконы со свистящими языками — и все это двигалось, танцевало, скрежетало и хохотало все время со всех сторон. Перепутанный малыш схватил пса на руки, старался оградится от непонятных, бесформенных и кусачих обидчиков и бежал, не зная и не разбирая дороги. А лесные чудовища заслоняли ему путь, били его по лицу хвостами, царапали когтями, лизали отвратительными языками. Два изможденных живых существа, словно слившись одно с другим, оказались под полной властью темного леса. Какое-то трудное и теплое хлопанье крыльев приближалось к ним, где-то неподалеку звучали зловещие вопли, словно стоны. Какое-то мягкое крыло ударило малыша в грудь, собака, заскулив, вырвалась у него из рук и побежала прочь.

Одинокий, не имея рядом ни одной живой души, малыш, всегда такой веселый и непоседливый, закрыл глаза, ждал наиболее плохого, и окаменел… Но сразу же собрался из последних сил, последним стремлением, последним теплом, которое еще оставалось в нем. Помогая себе руками, он направился вперед шаг за шагом, шаг за шагом… и вдруг почувствовал рядом радостное скуление, а возле ноги ощутил знакомое дыхание. Это полоска света в воздухе, что ли? И Цомби прилепился носом к какому-то утоптанному месту с низенькой травой.

Ведь это же тропа!.. Но куда ею идти? Где север?.. Направо?.. Налево?.. Свет до сих пор дрожал на тропинке… А если лесные уродцы снова набросятся на него?.. Малыш ощутил, как его окаменелое тело пронзал холод… Он посмотрел вокруг, глянул на небо, которое покрылось голубоватыми пятнами, и невольно двинулся по тропе, дрожа и ожидая, что вот-вот ему в плечи вопьются холодные когти и клювы.

4

Черешары выбрали место для ночлега на широкой лужайке метров за пятьсот от входа в пещеру. Ловко поставили две палатки: одну большую — для ребят, вторую маленькую — для девчат. Быстро приготовили ужин, превратив его, как все решили днем, в роскошное пиршество. Все происходило в какой-то домашней и товарищеской обстановке при уникальной декорации, на редкость нетронутой и величественной. Они оказались словно на дне своеобразного казана, вокруг высились исполинские острозубые скалы, от деревьев веяло прохладой, и все это покрывали краски сумерек, которые переливались у них над головами.

Смельчаки были доброжелательны и сердечны: они пришли к пещере вместе с сумраком, подготовили место для ночевки, все здоровые, еще не голодные, и усталость медленно исчезала… Так!.. День еще не закончился, и свет не погас совсем, им оставалось сделать несколько дел, вообще приятных, некоторые из них даже веселые, а были немного и более тяжелые, с ними не каждый мог бы справиться. И роли уже давно распределены.

Итак, пока Урсу и Виктор подались с топорами у лес, чтобы выбрать дерево для плота. Лучия и Дан, работая почти наугад коротенькими экскурсионными лопатками, отгребли траву и листву по кругу между двумя палатками и начали копать внутри этого круга овальную яму. Ионел и Мария носили охапками хворост, словно остерегаясь один одного.

54